СЛУЧАЙ 91

 

Нет, я не Байрон, я другой…

 

 

 

Однажды учительница русского языка дала нам задание на дом – сочинение на вольную тему «Зима». Почему тема считалась вольная, — не знаю.  Понятно, что писать нужно было про елки, снежинки, лыжи и санки.  Скукотища…

Моя одноклассница, Саша Мостославская, понятие «вольная» истолковала буквально и написала на заданную тему… стихи. Учительница  вернула ей тетрадку без отметки. Красными чернилами там было написано:

 

«Я просила написать сочинение школьного типа…»

Мы поняли, что свое-вольничать в школе нельзя…

Учительница украинского языка к поэзии тоже не была лояльна. Даже к классике. Она задавала нам задание… составить план стихотворения.  Задание я выполняла, но – в своем стиле. Вот, например, стихотворение Леси Украинки Contra spem spero!

 

 

Гетьте, думи, ви, хмари осінні!

То ж тепера весна золота!..

 

  1. Леся Українка проганяє хмари.

 

Ні, я хочу крізь сльози сміятись,

Серед лиха співати пісні,

 

  1. Леся Українка хоче в хор.

 

Я на вбогім сумнім перелозі

Буду сіять барвисті квітки…

 

  1. Леся Українка збирається займатися квітникарством…

 

И я даже не могу сказать, что является бОльшим кощунством: мой план или задание составлять план к поэтическому (!)  произведению.

К счастью, не все  наши учителя-словесники  были такими зашореными.  Иногда нам позволялось раздвигать рамки школьной программы.

 

 

 

Мечты на уроке

 

 

Наша школа была с английским уклоном. И уклониться от некоторых английских предметов было невозможно. Например, от военного перевода или перевода технического текста. Последний был особо трудным для меня.     С техникой у меня всегда  были особые отношения: мы друг друга боялись. Я до сих пор не отличаю гайку от болта и не понимаю, почему шестеренки существуют, а пятиренки  — нет. И зачем мне их английское название, если я не знаю его на родном языке…

Вот, например, в англо-русском словаре к одному слову было 12 значений —  от  «шнурки от ботинок»  до «ориентирование на местности».  Какое из них выбрать для заданного технического текста?

Но были и любимые предметы – английская и американская литература. Мы читали и переводили оригиналы некоторых произведений, и это вам совсем не шнурки от ботинок. Некоторые стихотворения учительница задавала нам выучить наизусть.

Ох, как я не любила зубрежку!..  Но вместо нее разрешалось сделать стихотворный перевод.

Чего только не сделаешь, чтобы избежать заучивания стихов!  Я замахнулась на сонет Шекспира (что-то там о любви, с которой нельзя играть) и стихотворение Роберта Бернса.

Из Шекспира запомнились только две последние сточки моего перевода:

 

И если я ошибся в этом, —

Не смею звать себя поэтом.  🙂

 

А вот Роберт Бернс… Вы не поверите!  Заданное нам стихотворение было о горах:  «My heart’s in the Highlands, my heart is not here». Что означает «Мое сердце в горах, мое сердце не здесь».

Мой перевод был весьма далек от «школьного типа», к тому же слабенький, детский. Но учительница похвалила, поставила «пятерку» и предложила его прочесть  перед классом. Значит, своевольничать все-таки можно, а иногда и похвально?

 

 

 

Домашнее задание

 

 

 

Теперь я бы назвала это дерзостью – переводить великого Бернса безо всякого поэтического навыка. Сейчас даже стыдно себя тогдашнюю  цитировать, но отважусь на кусочек текста:

 

Я здесь, на равнине, без гор не могу,

Душа моя все же осталась вверху.

В лучах, что играют на белом снегу,

В полете косули, в оленьем бегу.

И где б не скитался, в любой стороне,

Хребты и вершины мерещились мне.

Когда я умру, вы развейте мой прах

В том месте, где сердце оставил, – в горах.

 

Две последние строчки – чистейшая отсебятина, у Роберта Бернса о прахе не было ни слова. Но папа утешил меня словами Жуковского: «Переводчик прозы – раб, а переводчик поэзии – соперник».

Ну ничего себе, с кем решилась посоперничать…

 

По странному стечению обстоятельств (а может, это Бернс вдохновил?) во взрослом возрасте я решилась на не меньшую дерзость  — одиночные горные походы. И теперь я понимаю Роберта Бернса!  😉

 

 

 

 

Черногорский хребет

 

 

 

 

Горы и меня вдохновили на стихи:

 

 

Нехай всі інші стогнуть «горе нам!»,

Клянуть і байду, і біду.

Я знаю: радість не за гОрами,

я радість в горах віднайду.

 

Тікаю від марноти й заздрощів,

Забитості та забуття.

Чебрець і смерекові прянощі

мені присмачують життя.

 

І запирає дух від простору,

височини й далечини.

І зірку легко збити костуром —

лиш тільки руку простягни.

 

Озон гірський, як водню перекис, —

без болю рану промива.

І всі образи, як той перепис:

слова, слова, слова, слова…

 

І все низьке внизу лишилося,

там зради чорна чорнота.

І, як хлібина, розкришилася

на серці каменюка та.

 

І хоч важкий тягар на плечі  ліг,

та увижається мені:

промінням сонячним заклечана

Гора Господня вдалині.

 

Да, в школе все мы стремились получить одобрение и хорошие отметки от учителей. Для этого было достаточно оставаться в рамках школьной программы. Но рамки и творчество – не совместимы…

Я поняла это, когда выросла:

 

Из рамок выпадая и систем,

Я не ищу ни почестей, ни славы.

Мне нравится, что нравлюсь я не всем,

А только тем,  кто тоже мне по нраву.

 

Случай № 92  здесь.

 

 

 

Добавить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *