СЛУЧАЙ 91
Нет, я не Байрон, я другой…
Однажды учительница русского языка дала нам задание на дом – сочинение на вольную тему «Зима». Почему тема считалась вольная, — не знаю. Понятно, что писать нужно было про елки, снежинки, лыжи и санки. Скукотища…
Моя одноклассница, Саша Мостославская, понятие «вольная» истолковала буквально и написала на заданную тему… стихи. Учительница вернула ей тетрадку без отметки. Красными чернилами там было написано:
«Я просила написать сочинение школьного типа…»
Мы поняли, что свое-вольничать в школе нельзя…
Учительница украинского языка к поэзии тоже не была лояльна. Даже к классике. Она задавала нам задание… составить план стихотворения. Задание я выполняла, но – в своем стиле. Вот, например, стихотворение Леси Украинки Contra spem spero!
Гетьте, думи, ви, хмари осінні!
То ж тепера весна золота!..
- Леся Українка проганяє хмари.
Ні, я хочу крізь сльози сміятись,
Серед лиха співати пісні,
- Леся Українка хоче в хор.
Я на вбогім сумнім перелозі
Буду сіять барвисті квітки…
- Леся Українка збирається займатися квітникарством…
И я даже не могу сказать, что является бОльшим кощунством: мой план или задание составлять план к поэтическому (!) произведению.
К счастью, не все наши учителя-словесники были такими зашореными. Иногда нам позволялось раздвигать рамки школьной программы.
Наша школа была с английским уклоном. И уклониться от некоторых английских предметов было невозможно. Например, от военного перевода или перевода технического текста. Последний был особо трудным для меня. С техникой у меня всегда были особые отношения: мы друг друга боялись. Я до сих пор не отличаю гайку от болта и не понимаю, почему шестеренки существуют, а пятиренки — нет. И зачем мне их английское название, если я не знаю его на родном языке…
Вот, например, в англо-русском словаре к одному слову было 12 значений — от «шнурки от ботинок» до «ориентирование на местности». Какое из них выбрать для заданного технического текста?
Но были и любимые предметы – английская и американская литература. Мы читали и переводили оригиналы некоторых произведений, и это вам совсем не шнурки от ботинок. Некоторые стихотворения учительница задавала нам выучить наизусть.
Ох, как я не любила зубрежку!.. Но вместо нее разрешалось сделать стихотворный перевод.
Чего только не сделаешь, чтобы избежать заучивания стихов! Я замахнулась на сонет Шекспира (что-то там о любви, с которой нельзя играть) и стихотворение Роберта Бернса.
Из Шекспира запомнились только две последние сточки моего перевода:
И если я ошибся в этом, —
Не смею звать себя поэтом. 🙂
А вот Роберт Бернс… Вы не поверите! Заданное нам стихотворение было о горах: «My heart’s in the Highlands, my heart is not here». Что означает «Мое сердце в горах, мое сердце не здесь».
Мой перевод был весьма далек от «школьного типа», к тому же слабенький, детский. Но учительница похвалила, поставила «пятерку» и предложила его прочесть перед классом. Значит, своевольничать все-таки можно, а иногда и похвально?
Теперь я бы назвала это дерзостью – переводить великого Бернса безо всякого поэтического навыка. Сейчас даже стыдно себя тогдашнюю цитировать, но отважусь на кусочек текста:
Я здесь, на равнине, без гор не могу,
Душа моя все же осталась вверху.
В лучах, что играют на белом снегу,
В полете косули, в оленьем бегу.
И где б не скитался, в любой стороне,
Хребты и вершины мерещились мне.
Когда я умру, вы развейте мой прах
В том месте, где сердце оставил, – в горах.
Две последние строчки – чистейшая отсебятина, у Роберта Бернса о прахе не было ни слова. Но папа утешил меня словами Жуковского: «Переводчик прозы – раб, а переводчик поэзии – соперник».
Ну ничего себе, с кем решилась посоперничать…
По странному стечению обстоятельств (а может, это Бернс вдохновил?) во взрослом возрасте я решилась на не меньшую дерзость — одиночные горные походы. И теперь я понимаю Роберта Бернса! 😉
Горы и меня вдохновили на стихи:
Нехай всі інші стогнуть «горе нам!»,
Клянуть і байду, і біду.
Я знаю: радість не за гОрами,
я радість в горах віднайду.
Тікаю від марноти й заздрощів,
Забитості та забуття.
Чебрець і смерекові прянощі
мені присмачують життя.
І запирає дух від простору,
височини й далечини.
І зірку легко збити костуром —
лиш тільки руку простягни.
Озон гірський, як водню перекис, —
без болю рану промива.
І всі образи, як той перепис:
слова, слова, слова, слова…
І все низьке внизу лишилося,
там зради чорна чорнота.
І, як хлібина, розкришилася
на серці каменюка та.
І хоч важкий тягар на плечі ліг,
та увижається мені:
промінням сонячним заклечана
Гора Господня вдалині.
Да, в школе все мы стремились получить одобрение и хорошие отметки от учителей. Для этого было достаточно оставаться в рамках школьной программы. Но рамки и творчество – не совместимы…
Я поняла это, когда выросла:
Из рамок выпадая и систем,
Я не ищу ни почестей, ни славы.
Мне нравится, что нравлюсь я не всем,
А только тем, кто тоже мне по нраву.
Случай № 92 здесь.