Как я попала в Антарктиду

 

Иногда меня спрашивают, где бы я хотела побывать. Не задумываясь, отвечаю: «В Антарктиде!»  Да-да, не в Париже, не в Нью-Йорке, не на Бали, а именно на Южном полюсе. На Северном я тоже не была, но приблизилась к нему довольно близко, месяц проработав пастушкой на арктическом острове Айон  в Северном Ледовитом океане.

 

Почему меня манят полюса, а не, скажем, экватор?  Манят своей незатоптанностью. Природа (даже суровая) особенно красива там, где не ступала нога человека. Или, по крайней мере, ступала осторожно.

 

Я слышала много замечательных рассказов полярников о Ледовом континенте. Например, о пингвинах, не боящихся людей.  О том, как они наблюдали за зимовщиками,  катавшимися с горки  (такой, как на детских площадках). А потом птицы решили сами попробовать эту забаву. Они так же, как люди, выстраивались в очередь и с удовольствием съезжали на своих  упитанных попках.

 

 

 

 

Однажды мне показалось, что и мне представился случай поработать в Антарктиде. Не помню где, я прочла о том, что в экспедицию нужен психолог. Работа предстояла несложная, проводить тестирование  полярников, но на нее никто не соглашался.

 

Я же, подогреваемая мечтами, уже просто бредила этой экспедицией, представляя себя среди льдов и пингвинов. Мне казалось, что Антарктида давно ждет не дождется меня 🙂

 

ГОЛОС  АНТАРКТИДИ

 

 

Сива маківка  планети

Білосніжна   шаль на плечах…

Антарктида кличе: «Де ти?!»

— Тут я  , мамо, добрий  вечір!

 

-Як знайшла мене, дитятко?

— Дуже просто, — йшла на голос.

Трохи забарилась в  татка,

Як-не-як Північний  полюс.

 

Шлях між ним і  між тобою –

Неблизкий  —   роки і  милі.

Але ви мені  обоє

Дуже  любі, дуже  милі.

 

Жаль, що вас не поєднати –

Ви розлучені, чужі  ви…

Онде  батько, осьде  мати,

Берег правий, берег лівий.

 

Так  між вами і курсую

В  емпіреях    позахмарних…

Закохалася   в  красу я

Крижаних пустель полярних.

 

Арктику люблю без тями

І Антарктика вже  сниться…

Сонце пурхає над нами

Жовтогруде,  як синиця.

 

 

У меня был рекомендательное письмо от одного профессора, доктора  психологических наук. Начальник экспедиции согласился со мной встретиться и с интересом выслушал мое предложение. Я убеждала его, что без меня экспедиция просто не может состояться. Он сомневался. Сказал, что женщин в Антарктиду не берут, так как был случай, что полярница  и полярник во время экспедиции закрутили любовь, и пришлось прямо в Антарктиде принимать роды – вывезти роженицу до конца экспедиции не представлялось возможным. К тому же все члены экспедиции, кроме своих основных обязанностей, должны были разгружать тяжелые ящики с аппаратурой, стоя по пояс в ледяной воде.

Кстати сказать, эта ситуация заставила меня пересмотреть свои отношения с собственным телом и вылилась в эссе «Предательство».

 

 

 

Как полярник я не состоялась. Экспедиция не состоялась тоже.  Так вам и надо! Отказывать  женщине – плевать против ветра! 😉

Но начальник экспедиции познакомил меня с действующими полярниками. Один из них, Владимир Бочкарев, редактировал журнал «Экспедиция XXI». Я стала автором, пишущим для этого издания. У Бочкарева была безумная идея – организовать экспедицию в Антарктиду на списанной военной подлодке со снятыми торпедами.  Освещать  в прессе это событие он предложил мне.

Увы, и эта экспедиция не состоялась. Подводную лодку просто порезали на металлолом…

Если мечта не сдается, ее можно… обхитрить.

 

В Антарктиду я  все-таки попала —  окольным путем. Знакомые полярники отвезли туда мои стихи и чукотские рассказы.  Как говорится Южному полюсу – от Северного. Наверное, они до сих пор хранятся в библиотеке научно-исследовательской станции «Академик Вернадский» на острове Галиндез в Антарктиде.

 

 

 

 

     А меня согревает чувство, что, хоть у меня не получилось, мои дети (мои стихи) осуществили мою  заветную мечту.

Так появилась моя

 

ЛЕДОВАЯ РАЗВЕДКА

 

(маленькая поэма)

 

1.

 

Полярник принес мне отличную весть:

Стихи мои нынче на полюсе есть.

Стихи о Чукотке – на стылом и вьюжном,

Но только не Севером полюсе – Южном.

 

Пусть не гонорарны и нет их в продаже,

Стихи в АНТАРКТИДЕ! Не верится даже…

В высоком полете расправили крылья —

Маршрут в полпланеты, играя, покрыли.

 

Взлетев над Европой, направились в Чили,

И в Дрейка* драконовский шторм проскочили.

Не врезались в айсберг, но вышли на лед.

Закончен маршрут их.

Мой кончен полет.

 

2.

 

Стихи – словно дети у мамы нестрогой.

Она их обнимет пред дальней дорогой…

Отпустит. Всплакнет. Будет весточки ждать,

Немного тревожась (ведь все-таки – мать…)

 

 

3.

 

Ну как вам живется, ребятушки милые?

Не стала ли вам Антарктида постылою?

Вы там одиноки ли? Любит вас кто-то

Иль стали посмешищем вы, анекдотом?

 

И в библиотеке, на полке с Жюль Верном,

Поди, неуютно вам, страшно, наверно?

Держитесь! Попали вы в славную стаю.

Все были птенцами, кто нынче летает.

 

Со временем станет ведущим ведомый.

Гнездовье романтиков стало вам домом.

Учитесь у них и, как мама когда-то,

Живите возвышено. Гордо. Крылато.

 

4.

 

О да, вас для этого мама рожала,

Под парусом алым по морю бежала,

Где волнами-рифмами радость и боль.

Для Греев рожала вас мама-Асоль.

 

5.

 

Увы, зуб неймет, да и око не видит…

Я здесь, в Украине, вы там, – в Антарктиде.

Бои тут за прибыль. Там – только прибой,

Здесь синий барвинок, там снег голубой.

 

Здесь пресность, преступность, там приступ тоски,

Разлука с любимыми рвет на куски.

У нас измеряют богатство «кусками».

Цветы — пред глазами, а на сердце – камень.

 

Здесь «зелени» больше, чем листьев и веток,

«Хонд», «мерсов» и «джипов» — как в море креветок.

Бриллиант в Антарктике не стоит гроша.

Зато там бесценна родная душа.

 

Пусть радует души стихов моих вязь.

Нет связей порочащих. Радиосвязь.

Ответь мне радист, как там дети мои?

На Южном (в эфире) поют соловьи.

 

 

6.

 

О да, нелегко выживать в этом мире

Мне так неуютно в уютной квартире.

Хоть дети пристроены. Мама спокойна,

Но эти застенки с балконом на кой мне?

 

Неужто стихи для того я рожала,

Чтоб тщетность мечты – как змеиное жало,

Пронзало мне душу, пронзало мне тело.

Стихи мои там, где сама быть хотела…

 

7.

 

Чукотка была в моей жизни как песня,

«Была» — это прошлое. В прошлом мне тесно.

Два полюса жизни — «Былой» и «Грядущий».

Дорогу осилит не спящий, — идущий.

 

Но как одолеть этот путь на Ледовый?

Надежда жива.

И есть план.

Но – бредовый.

Ледовой разведкой стихи мои стали.

И вот мои дети мне вызов прислали.

 

О, да в сыновьях материнская сила,

Но все же полярников я попросила:

«Пустите меня на побывку, ребята, —

Слетать к моим детям.

Я тоже крылата».

 

————————————————————

* Дрейка — пролив Дрейка между Южной Америкой и Антарктидой, там практически всегда — сильнейшие шторма. Той экспедиции, участники которой повезли с собой в Антарктиду мои стихи, повезло, ее почти  не «болтало». Впрочем, мои стихи к этому не причастны.

 

Случай № 30 здесь.