Маршрутом проб и ошибок, ч. 9
- Ягоды как препятствие
Как замечательно ходить с Маричкой! Как она умеет удивляться! Мы шли так медленно и так содержательно, как мне хотелось. Я люблю не пробегать и даже не проходить, а проживать маршрут, смакуя каждый отрезок пути…
На ночлег остановились на уже знакомом месте стоянки – под горой Вухатый Камень. Я быстро установила палатку. Мы перекусили. Потом зажгли свечи и долго пели на два голоса. Разговаривали о всяких важных вещах.
Я вся переполнена до краев…
11 сентября
Утром, когда мы проснулись, и палатка, и трава были покрыты изморозью. Маленький зеленый островок радости и тепла, а вокруг белым-бело. Но солнце сияло так пронзительно и жизнеутверждающе, что мы уже предвкушали радость дороги…
Палатку и спальник спрятали в густом джерепе и отправились по… моим розовым ниткам, которые вязала в поисках пропавшего Димы.. Попутно я рассказывала Маричке об ощущениях того дня, когда мы с Клавой двинули на поиски храброго альпиниста.
* Пограничник в дозоре: где ж эти гогодзы?
Маричка была по-настоящему счастлива, что наконец увидела другую сторону хребта — Закарпатье. Она высматривала в мой бинокль одинокие избушки, стараясь определить, живут ли в них люди, пыталась разглядеть и даже сосчитать овечек, которые там паслись. Обратила мое внимание на огромные залысина на горах в Закарпатье. Действительно, леса там вырубались варварски. Теперь понятна причина закарпатских наводнений и селевых потоков…
К сожалению под горой с до боли родным названием Дземброня наши пути разошлись. Маричка спустилась в долину собирать проклятущие гогодзы, а я двинула дальше.
* Пограничный столбик № 22 уже не отделяет Польшу от Чехословакии. Он отделяет меня от Марички. Мы встретились в Дземброне и на Дземброне разошлись :)…
Погода была просто изумительной. Пейзаж отдаленно напоминал Чукотку. А скорее это были очень сходные внутренние ощущения простора и первозданности. Громады камней, словно выложенные человеческой рукой… Пронзительная синь над гребнями гор, кое-где укутанная пушистой шалью облаков… И … кресты на месте гибели тех, кто завершил свой жизненный путь так нелепо рано… Все это как-то не стыкуется друг с другом… Потому, наверное, намертво врезалось в память…
Я фиксировала, где можно установить палатку, где текут ручьи, где реально спуститься вниз с хребта на случай грозы. Я исследовала этот маршрут, потому что не собираюсь ставить на нем крест. Когда-нибудь я обязательно пройду по нему. Обязательно.
* «Время собирать камни» уже прошло, а «время разбрасывать» еще не настало…
… Трудно передать, как мне не хотелось поворачивать назад. Особенно меня привлекло озеро Бребенескул в чаше гор. Так хотелось, назло Мыколе с пилорамы, бросить в него камень (в озеро, конечно, не в Мыколу
).
На одноименной горе пастух (по-видимому закарпатский) выпасал довольно многочисленную отару овец. Я остановилась поодаль и слушала многоголосное треньканье колокольчиков на их шеях. Оно звучало так трогательно…
Я дошла до 28 столбика… До цели оставалось всего 8 км… Каких-то несколько часов хода… Но нужно было отказаться от своей идеи, чтобы Маричка не возвращалась домой одна в потемках. Ведь ночью она этим путем никогда не ходила, а у меня за плечами «польский опыт» :).
* До цели было ближе, чем чуть-чуть
Я стала прямо под указателями и позвонила Саше. Не могла не похвастаться той маленькой победкой, которую он, конечно, по своей продвинутости оценить не мог. Но все-таки я это сделала. 28 столбик достигнут!
* Бодя дошел, и мне
посчастливилось
На подходе к селу, чуть ниже хаты пастухов, мы нашли два толстых бревна и улеглись на них лицами вверх. Во-первых, мы до них еле дотянули. Усталость одерживала над нами верх…Во-вторых, мы смотрели в звездное небо и подшучивали над ней. В-третьих, мы вслух радовались тому, что осуществили это путешествие. В-четвертых, Маричка излагала план, как в следующем году осуществить вместе со мной мою (теперь уже нашу!) мечту в полном объеме. Одно из существенных звеньев этого плана состояло в том, чтобы продать двух из пяти Маричкиных коров…
12 сентября
Проснулась с сильнейшей головной болью. Наверное, все-таки вчера был перебор движения. Прошли мы только за один вчерашний день не меньше 24 км…
Выпила крепко заваренного зеленого чаю и снова нырнула под лижнык. В моей свинцовой голове остались только мысли о полезности одиночества и вредности замужества.
Если б не Мыколыны дурацкие гогодзы… Если б не жесткие временные рамки… Мы бы спокойно дошли если б не до Говерлы (а почему, собственно, нет?), то, по крайней мере, до озера Несамовытого. Не торопясь, без лишнего напряга вернулись бы на место стоянки, переночевали бы там. А утром двинули бы в обратный путь. И не нужно было бы продираться сквозь ночь, не нужно было бы испускать последний дух на колодах J…
* Те самые гогодзы… а чтоб им!..
УРОЖАЙ
Еще я думала о тех парнях, которые завершили свой жизненный маршрут на Черногорском хребте. Этих ребят из Верховины здесь убило молнией два месяца назад. Старшему было 20 лет и один день, младшему 19. На снимке, установленном в месте их гибели, они запечатлены вместе, и, похоже, именно в Карпатах. Вероятно, в этом самом походе. Скорее всего, сфотографировал их тот третий, который чуть позже умер в отделении реанимации районной больницы.
Молния погубила ребят, но оставила целехонькими их изображения в фотоаппарате… И еще странно, что погибли они не на самой высокой вершине. Рядом были горы повыше. Почему молния ударила не туда?
Совсем недалеко от первого, — еще один крест. Им отмечено место гибели 21- летнего студента. Он, говорят, отстал от группы, шел по хребту один и замерз. Это случилось 8 ноября 2000 года. Он присел на камень, видимо, чтобы перевести дух, да так и остался сидеть…
Нашли его только весной, когда сошли снега. Чашка на блюдце напоминает о тепле и согреве, отсутствие которых стоило Виталию жизни.
Меня поразила надпись, выгравированная на металлической табличке, прикрепленной к кресту:
«Белая гора! Высокая гора! Такая высокая, что и птица не пролетит над тобой. Я буду стремиться к тебе не со спесью и жаждой насилия, как солдат, идущий на врага, но с любовью ребенка, который взбирается на колени матери.
Я сердце свое оставил в горах…
На этом месте трагически погиб Виталий Киричук.
13.08.1979- 08.11.2000»
Кстати, автор этого высказывания, о Белой горе, — Тенцинг Норгей, непальский проводник и альпинист, один из первых покорителей Эвереста. Он был старым альпинистом, умер в 71 год…
Я все время думаю о погибших на Черногорском хребте ребятах. Хотелось бы знать о них больше – как будто бы этим можно продлить их жизни… Три планеты погасли в необъятном космосе, три самодостаточные планеты, на каждой из которых кипела своя, особая, неповторимая жизнь. На орбите этих планет вращались другие — любящие их люди, близкие, друзья… Их траектория тоже навеки разрушена…
8 смертей в Карпатах за этот неполный год. Восемь обездоленных семей. Стоит ли таких жертв радость созидания и восторг преодоления? Радость и восторг можно получить и иным способом, а восполнить потерю любимого, близкого человека никаким способом невозможно.
Нужно знать правила безопасности в горах. На все сто процентов не застрахуешься. Нигде. Но в горах нужно быть особенно осторожной.
Я не ищу приключений (хотя они со мной порой случаются – от незнания). Я не экстремалка.
Экстремалы прыгают с мостов на резинках, карабкаются по отвесным скалам, выходят в штормовую погоду в море на надувных матрасах. Они делают это ради острых ощущений, а я выхожу на маршрут, чтобы ощутить себя.
Почувствуйте разницу.
Продолжение, часть 10, - здесь.